Пятисотлетие города Плеса. Очерк из журнала Природа и люди № 50 за 1910 год

В 57 верстах от Костромы, на правом гористом берегу Волги, приютился один из самых живописных уголков верхнего Поволжья – заштатный город Плес, раскинувшийся амфитеатром среди зелени, из-за которой выглядывает много белых каменных домов и несколько церквей. Среди города спускается  к реке тенистый овраг – долина речки Шохонки; к ней примыкают земляные валы, уже давно разделанные под бульварчик.

Эти валы – единственный, сохранившийся теперь остаток старины, остаток тех укреплений, которые защищали когда-то от врагов не только город, но и всю окрестную страну.

Давно это было; целых 500 лет тому назад. Русь, окрепшая в руках энергичных Московских князей, собирала свои силы, чтобы сбросить ненавистное татарское иго. Недавно одержанная победа (1380 г.) на Куликовом поле показала русским, что грозные ордынцы уже не так страшны, как прежде.

Орда разлагалась; в ней начались взаимные усобицы, истощавшие силы этого, когда-то сплоченного государства.

Однако, осторожные московские князья не решались одним энергичным ударом покончит с вековым врагом, выжидая, когда время и раздоры еще более ослабят его; на всякий случай, они старались только, расширяя пределы своих владение, обезопасить их от разбойничьих нападений ордынцев, которые со времени начавшегося разложения орды все учащались, так как ханы уже не могли сдерживать своеволия своих подчиненных.

В этих целях сын Дмитрия Донского, великий князь Василий Дмитриевич, поставил в 1410 г. На тихом «плесе» Волги, между Костромой и Нижним, «мал древян град».

Здесь было раньше селение Чувиль, вероятно, мордовское; москвичи укрепили его земляным валом и тыном, – и вышло укрепление, не хуже других защищавшее от врагов.

Место было выбрано удачно, – и татары отлично поняли его значение, так как сразу же открыли против него враждебные действия. В 1430 г., т.е. всего чрез 20 лет по основании города, одна татарская орда, после кровопролитной осады, овладела Плесом и до основания разорила его. Но русские скоро восстановили крепостцу. А татары тем временем все более ослабевали, и в 1480 г. Была сброшена тень ненавистного ига. Справляться с ослабленным врагом стало легче; в 1540 г. Под стенами Плеса произошла новая кровопролитная битва с татарами. Но на этот раз защитники крепости одолели, и набег татар кончился полнейшим  их разгромом.

С тех пор татар перестали бояться в Плесе; но скора на смену выступил новый враг, – и укрепления города снов обильно были политы человеческой кровью; то было во время грозной «разрухи», триста лет тому назад поколебавшей было основы русского государства. Плес не избег общей участи многих разграбленных тогда городов и в 1609 г. был дотла разорен и выжжен бродившими тогда по Руси разбойничьими шайками Лисовского…

Но это было уже последним испытанием многострадального города; с тех пор спокойствие его граждан уже не нарушалось вражескими набегами; и военное значение его было потеряно.

Теперь это – маленький заштатный городок Костромской губернии, имеющий всего 2500 душ населения; он имеет значение только как пристань, чрез которую идет торговля хлебом. Благодаря торговле город довольно богат; в нем 9 церквей и 3 учебных заведения; есть даже – общественный банк, что для города с таким ничтожным населением более, нежели достаточно.

Летом нынешнего года маленький Плес украсился первым памятником – в честь своего основателя, великого князя московского Василия I-го. Памятник представляет из себя темную гранитную колонну, поставленную на пьедестал из красного песчаника. На колонне стоит бюст Василия I из белого итальянского мрамора. Высота постамента 7 аршин, высота бюста – 1 арш. 14 в. Бюст сработан молодым московским скульптором С. С. Алешиным.

Памятник – далеко не грандиозен; да, нам кажется, и не в этом заключается его значение. Он дорог сам по себе, как напоминание о днях былого. При взгляде на него невольно вспоминается история многострадального городка; в воображении встают тени минувшего: умные дальновидные «собиратели Руси», постепенно, шаг за шагом сплачивавшие могучую державу; встают и герои далекого прошлого, «честно» стоявшие «за дом Пресвятой Богородицы» и другие святыни, за родные очаги и родную землю…  А эти воспоминания – дороже серебра и золота: будя почаще их, народ может не бояться и за свое будущее…

Нам, русским, – народу с широко выраженным индивидуализмом, особенно полезно почаще вспоминать о своем прошлом, так как в нем мы можем найти поучительные примеры и указание на будущее.

Широкая индивидуализация дала нам возможность овладеть всею громадною русскою равниною и даже раздвинуть границы государства далеко за ее пределы. А равнинный характер родины, в свою очередь, вызвал образование единого народа, претворившего в своей массе многочисленные самостоятельные, когда-то населявшие русскую равнину племена. Торки, берендеи, черные клобуки, половцы в Южной России, меря, весь и другие финские племена на севере, – все это бесследно растворилось в славянской массе населения, образовав великорусскую и малорусскую народности.

С другой стороны, та же индивидуализация, при общей характерной черте славянской расы – слабоволии, не раз навлекала на родину тяжкие бедствия.

Не сдерживаемые сильною волею, наши предки при первом удобном случае обнаруживали стремление «разбрестись розно», как впрочем и все вообще славяне. Этим пользовались враги, обрушиваясь на нашу родину. И сколько разительных примеров такой гибельной «разрухи» разбросано на страницах нашей истории! Одно 250-летнее татарское иго чего стоит!

Напротив, когда народ сплачивался воедино, то и при самых, казалось бы, неблагоприятных условиях, сумел справляться с врагами и в железных руках энергичного человека оказывал чудеса, изумлявшие все свет.